Три минуты

Анечка старательно закрашивала голубым подол принцессы Эльзы, когда на кухне раздался какой-то шум. Кажется, мама что-то искала. И, наверняка, не могла найти, потому что пару раз сказала слово, значение которого так девочке и не объяснила. Да еще и строго-настрого запретила повторять.

– Зайчик мой, – сказала мама, заходя в комнату, – ты посидишь тут пока, порисуешь? – Анечка кивнула. Собственно, этим она и занималась последние полчаса, пока мама «ставила пироги». Куда она их ставила, было непонятно, но точно не в знакомый угол коридора, Анечка проверила. – А я пока к тете Лене за солью сбегаю, хорошо?

Анечка снова кивнула и поудобнее перехватила кисточку. Мама почему-то задержалась. Она внимательно осмотрела комнату. Диван, стульчик, стол, ребенок, занятый раскраской, солнышко за окном, часы на стене. Секундная стрелка как раз толкнулась в «12», 16:01 ровно. Тишина и покой. Никаких опасностей, острых предметов, коробок с бижутерией. Наверное, можно на минутку отойти на три метра от порога. Буквально – на три метра.

Мама ушла. Анечка вернулась было к подолу Эльзы, и тут страшная догадка пронзила сознание девочки. В кухне ведь тоже есть углы! Их-то она не проверила. Пироги могли стоять там! Девочка охнула и резко развернулась.

– Мррря-я-у! – взвизгнуло с пола. Кот Мафусаил, неосторожно идущий по своим кошачьим делам меньше чем в метре от ребенка, резко подпрыгнул и взлетел на спинку дивана. Девочка резким движением неосторожно смахнула на пол краски и стаканчик водой, и угол пластиковой коробки приземлился аккурат на кота.

– Умр, – недовольно фыркнул Мафусаил с дивана, тряся лапой. Анечка задохнулась от страха. Она убила кота! Краски упали ему на лапу. Теперь лапа отвалится, и любимый Муся умрет!

Эльза, пироги, краски, лужа на полу – все сразу стало неважным. Девочка поняла, что нужно срочно спасать любимца.

Она вскочила на ноги, заметалась по комнате. Что делать? Что делать? Что делает мама, когда Анечка обо что-то ударяется? Точно, целует!

Анечка ринулась к коту.

– Мрррря-я-я-я-я-я-я! – обреченный не оценил благородного порыва и попытался спрятаться под столом. Девочка не сдавалась.

Кот ломанулся за диван. Анечка извернулась и поймала любимца за хвост. Мафусаил кричал и пытался вывернуться. Девочка понимала, что целовать надо срочно, вот прямо сейчас! Лапа, судя по крикам умирающего, вот-вот отвалится, счет идет на минуты!

Наконец, все свершилось. Не без последствий. Щека Анечки окрасились красным. Неблагодарное животное, сопротивляясь спасению от неминуемой гибели, умудрилось оцарапать маленькую героиню.

Но это было не страшно. Что делать с царапинами, Анечка знала, как никто в садике. Зеленка!

Девочка даже знала, где мама ее хранит! Ей, правда, совсем недавно строго-настрого запретили открывать холодильник, но так ведь она же не за едой в него полезет, а за лекарством! И заодно покажет маме, какая Анечка хорошая самостоятельная девочка. Не ждет маму, а сама справляется. Решено!

Девочка прошла на кухню. На столе стояла большая миска с тестом, открытая солонка, скалка, полотенце. Анечка нырнула под стол, подтащила к холодильнику табуретку и вскарабкалась на нее. Дверца, закрытая теперь каким-то хитрым замком, не поддавалась ужасно долго. Анечка что было сил вцепилась в ручку, дернула и…

– Бум! – дверца распахнулась так широко, что пролетела над столом и ударилась о стену.

– Ой, – Анечка осторожно подошла к краю табуретки, и, держась за лоток с яйцами, посмотрела на кухонный стол. Солонка, скалка, полотенце. Вроде, всё на месте.

Девочка взяла с дверцы знакомый пузырек (ох, как часто она видела его в маминых руках!) и пошла совершать второй за сегодня подвиг. Кота спасла и себя спасет! Какая же она хорошая девочка. Как, наверное, мама потом обрадуется!

Анечка взобралась на диван. Мафусаил недоверчиво посмотрел на нее со спинки. Пару минут они смотрели друг на друга. Кот дернул левым ухом, девочка подергала плотную крышку пузырька с зеленкой. Потом вспомнила, как мама прихватывает капризную затычку зубами, и вцепилась в нее со всей детской жаждой показать, какая она самостоятельная.

Дальше несколько событий произошло почти одновременно. Крышка не выдержала. Девочка потеряла равновесие и начала падать на спину, машинально выпустив пузырек. Кот, увидев, как в него летит нечто, похожее на ракету, сбрасывающую запасы топлива, ринулся куда глаза глядят. Глаза кота глядели на карниз. Карниз с дорогущей итальянской кружевной занавеской. Кот знал, что ему туда нельзя, но речь шла о спасении жизни. Входная дверь открылась. Анечка продолжила падать. Мафусаил пытался зацепиться за капризное рвущееся прямо под лапами кружево и вскарабкаться куда-нибудь повыше, где ни маленькое лысое двуногое, ни ее странные игрушки до него не достанут. Вошла мама.

– Ой, – сказала девочка, падая с дивана на пол в лужу из воды и красок.

– Мряу! – возмутился кот, спрыгивая с падающего карниза и усаживаясь на полке.

– Анечка… – выдохнула стоящая на пороге мама с чашкой соли в руках и медленно, очень медленно осмотрела комнату.

Карниз висел на одном гвозде. Тюль был располосован. Кот сидел на полке. Раньше на ней стоял цветок, теперь осколки горшка валялись на полу в куче земли. Со стороны кухни по коридору текло тесто. Диван, стена и Мафусаил были залиты зеленкой. На бежевом ковре в разноцветной луже сидела окровавленная Анечка.

Часы показывали 16:04. Причем минутная стрелка до четверки еще даже не добралась, секундная едва-едва покинула девятку. То есть ребенок находился один дома меньше трех минут.

Мама уронила соль. Потом вздохнула и пошла за йодом, веником и валерьянкой.

(с) Юля Комиссарова
* * PS:
Ливио Можина (Livio Mozina) – итальянский художник-самоучка, родился в 1941 году в Триесте, где он до сих пор живет и работает. Он начал рисовать в 1969 году, а в 1971 году он провел свою первую персональную выставку в Триесте.