Некоторые шрамы заживают плохо…

Весь день лил дождь, а вечером мы собрались в город. Я предложил пройти по длинной галерее от магазина Даймару до самого конца, и ты согласилась.

Мы переходили от бутика к бутику и покупали всякую фигню: какие-то сердечки, браслеты, чашки ручной работы, я обрастал пакетами и пакетиками и стал уже походить на носильщика, а ты только смеялась надо мной и требовала очередное копеечное чудо.

Нам было так хорошо!

А потом мы дошли до маленького магазинчика старого мастера.

Я хорошо знаю этого старика: ему далеко за восемьдесят, у него морщинистое лицо, у него старческое дрожание рук, но при этом невероятные ясные глаза и умение сделать из камешков, досочек, стеклянных бутылок совершенные шедевры.

Я немного отстал, мне было важно, чтобы ты сама увидела эту дверь, и эти поделки, и этого старика в глубине мастерской. Перед входом на деревянной подставке стояли маленькие домики, сделанные рукой мастера. Каждый из домиков меньше спичечного коробка. Каждый красивый и неповторимый.

Я подошел сзади, поставил гору пакетов на землю, обнял тебя за плечи и спросил: “Красиво?” Ты ответила мне: “Да, очень красиво!”

Ты помолчала, повернулась ко мне и сказала: “Обещай мне одну вещь, пожалуйста. Обещай, что выполнишь!”

Я стоял, смотрел на тебя, в тридцати метрах плакал дождь, по козырьку крытой галереи стекали потоки воды, люди не решались выйти из укрытия, но здесь было тихо, и были только ты, я и старый мастер. Я молчал, но ты требовательно подтянула меня за куртку и выдохнула в лицо: “Обещай, я тебя прошу!”

Я молча кивнул. Ты посмотрела в сторону и сказала: “Я куплю три домика, но ты не будешь видеть, какие именно. Потом ты купишь три домика, и я не буду, видеть какие. Мы развернем их дома, и если совпадут хотя бы цвета крыш, ты бросишь все, продашь компанию, и мы уедем в Грецию. Черт с ним, с твоим бизнесом. И пусть мой институт провалится сквозь землю. Мы купим дом у моря с большим камином и не расстанемся больше никогда”.

У меня внутри все заледенело, а ты улыбнулась и сказала: “Мне напомнить о данном тобой слове?” Я пожал плечами и сказал: “Хорошо”.

Мы сделали покупки, пошли к стоянке и всю дорогу молчали, и только капли барабанили по крыше машины. Мы пришли домой и так же молча разделись, сняли обувь и выложили на кухонном столе свои покупки.

Ты поставила на стол один домик с красной крышей, один с синей и один с зеленой.

Я поставил на стол один домик с красной крышей и два домика с синей крышей.

Ты посмотрела на меня и сказала:

– Ну, вот, заяц, а ты испугался!

На что я сказал:
– Дом с зеленой крышей был один.

Ты улыбнулась зыбкой улыбкой, так умела делать только ты, и сказала:
– Я знаю, милый. Я знаю…

Через два дня ты улетела, и я тебя больше никогда не видел.

Ты унесла с собой мое сердце, но оставила все домики старого мастера.

Я иногда бываю в той крытой галерее и вижу старика. Он все так же сидит в глубине мастерской, а перед входом на деревянной подставке все так же стоят домики. Каждый меньше спичечного коробка. Сегодня несколько домиков было с зеленой крышей…
(c) Артур Шомахов